На Байконуре установлен новый рекорд. Ракета-носитель «Протон» впервые вывела на орбиту груз весом 3700 кг — два новых российских спутника связи. Теперь «Протон» может посоперничать с европейским Ariane, а в России появятся емкости для цифрового ТВ. Ракета взлетела внезапно. И хотя суровый мужской голос на наблюдательной площадке объявлял, что до старта осталась одна минута, все равно, когда огненная пена оттолкнула ее от Земли, пронеслось тихое восторженное «ах!». Ракета рвалась в небо. И это чувствовалось еще перед стартом, когда она, уже с отошедшими фермами, одинокая, стояла в ночной казахстанской степи. И сотни глаз любовались ее аскетичной красотой.

После старта она проживет всего 585 секунд. За это время в небе сгорят (почти в буквальном смысле слова) около 100 млн долларов — такова примерная коммерческая стоимость запуска, такова цена преодоления силы земного притяжения.



Ракеты не уходят в небо прямо, как свечки. Сначала она летела почти на нас; низкочастотный гул, языки пламени — несколько мгновений было не по себе. На 124−й секунде, когда она была уже высоко над нами, отделилась первая ступень: два маленьких блестящих кусочка отлетели от светящегося шара и исчезли в ночи. На 331−й отделилась вторая ступень — ракета уже казалось точкой, и все равно было заметно, когда около нее вспыхнули и тут же потухли маленькие звездочки. На 360−й секунде она исчезла из поля зрения. Про отделение третьей ступени нам сообщил все тот же суровый мужской голос. А потом заработал разгонный блок «Бриз-М», который через девять часов выведет на геостанционарную орбиту два новых российских спутника связи — «Экспресс-АМ44» и «Экспресс-МД1». Разгонный блок включится и выключится четыре раза, и каждый раз после выключения двигателя оставшаяся в космосе конструкция, уже как спутник Земли, будет сама передвигаться по той орбите, на которой находится, как бы по ступенькам взбираясь в определенную точку — 41,8 градуса восточной долготы на высоте 36 тысяч километров над Землей. Там сначала отделится средний спутник «Экспресс-АМ44», отлетит от собрата, раскроет солнечные батареи, через пятнадцать минут отделится от разгонного блока малый — «Экспресс-МД1». И тогда растворится в ледяной синеве ставший ненужным «Бриз-М». Но в момент запуска — 3.03 МСК 11 февраля 2009 года — уверенности в успехе этой операции не было ни у кого.
Два на одной

Перед стартом нервничали все. На общем ужине в байконурской гостинице ответственные товарищи из Минкомсвязи, агентства «Россвязь», Роскосмоса, Госдумы сидели тихо, и даже всегда улыбчивый итальянец из Thales Alenia Space — поставщика полезной нагрузки для спутников — не выказывал оптимизма. Обильная и разнообразная еда не радовала гостей. Общих тостов не поднимали. Явно напряжены были и представители «Ингосстраха», который застраховал все аппараты, и Сбербанка, выдавшего кредит на изготовление обоих «Экспрессов». Но больше всего нервничали представители ФГУП «Космическая связь» (ГП КС) — оператора российской спутниковой группировки связи. Сейчас на орбите у компании девять живых телекоммуникационных спутников и два «полуживых» — у «Экспресс-АМ2» в прошлом году возникли неполадки в системе подзарядки аккумуляторных батарей, и с тех пор он то работает, то нет, а старичок «Экран» доживает последние дни. Дефицит емкостей и так большой, да еще впереди глобальные проекты вроде цифровизации отечественного ТВ. Так что новые аппараты нужны как воздух. Поэтому связисты несколько лет назад (а запуски планируются заранее) решились на смелый эксперимент — вывести на орбиту не один средний спутник или один большой спутник, как это бывало раньше, а сразу два — средний «Экспресс-АМ44» и малый «Экспресс-МД1». Вопрос — каким образом. Ведь их общий вес составлял 3700 кг — а такую массу на орбиту стандартный «Протон» еще не выводил. Кроме того, было не совсем понятно, как закреплять космические аппараты, чтобы потом они легко и безболезненно открепились на орбите и разошлись по своим точкам. «Для одного оператора запуск сразу двух спутников — это риск колоссальный», — сказал «Эксперту» директор дирекции космических программ ГП КС Евгений Корчагин.

Пришлось переделывать все. В «Протоне» Государственный космический научно-производственный центр им. М. В. Хруничева (изготовитель ракеты) практически вдвое увеличил объем полезной нагрузки. Переделали и разгонный блок «Бриз-М», и все равно он вел на орбиту спутники девять часов, а не стандартные семь — установленные для одного аппарата. Но больше всего опасений вызывал сам спутник «Экспресс-МД1», который делал все тот же «Хруничев», а не традиционный производитель «Экспрессов» — ОАО «Информационные спутниковые системы им. М. Ф. Решетнева» (бывшее НПО ПМ им. М. Ф. Решетнева), которое и сейчас изготовило средний спутник «Экспресс-АМ44». ГПКНЦ им. М. В. Хруничева запоздал с изготовлением спутника больше чем на год — изначально запуск «Экспресс-МД1» планировался аж на декабрь 2007−го. Представители ГПКНЦ не появились перед прессой — поэтому официальных объяснений причин нет. Ясно, что «Хруничеву» пришлось не только делать спутник, но и придумывать новую платформу. Так как аппаратов было два, то решили расположить их друг за другом: наверху «Экспресс-АМ44» на стандартной платформе, под ним — «Экспресс-МД1» на усиленной платформе, чтобы выдерживать вес обоих спутников, под ним разгонный блок, а потом уж стандартные три ступени ракеты.

Эксперимент удался. Впрочем, уверенность в этом появилась лишь спустя без малого десять часов после запуска. В 15.15 по местному времени на столь же обильном обеде все в той же байконурской гостинице Евгению Корчагину и начальнику управления Федерального космического агентства Анатолию Шилову позвонили из московского центра управления спутниковой группировки: «Экспресс-АМ44» стандартно отделился и вышел на орбиту. Выпили только за «Экспресс». Потом раздался еще одни звонок — у «Экспресса» раскрылись солнечные батареи. Выпили только за батареи. И вот наконец в15.29 первый сигнал на Землю послал «Экспресс-МД1». Только тогда уже все закричали «Ура!», и напряжение спало. Начали произноситься совсем уж специфические тосты вроде «Чтобы орбита была всегда круглой». Через час вся делегация в автоколонне проследовала в аэропорт Юбилейный и улетела в Москву.

«Сегодня на самом деле главный юбиляр — “Хруничев”, — делился своими впечатлениями заместитель начальника управления страхования космических и авиационных рисков ОАО “Ингосстрах” Александр Подчуфаров, до этого несколько десятков лет проработавший в космической индустрии. — Он показал, что может выводить на орбиту полезную нагрузку 3700 килограммов, а значит, может соперничать с Ariane (серия европейских ракет, рекорд Ariane 4 при запуске спутника на геостационарную орбиту — 4946 кг, новой Ariane 5 — до 10 тонн, но ее запуски в разы дороже, чем у “Протона”. — “Эксперт”) на рынке коммерческих запусков. Кроме того, он успешно продемонстрировал уникальную тандемную схему разведения двух космических аппаратов».
Куба против Ближнего Востока

Коммерческая эксплуатация аппаратов начнется месяца через полтора. То, что ресурс будет востребован, ни у кого не вызывает сомнений. «Сейчас во всем мире наблюдается дефицит спутниковых емкостей», — сообщил «Эксперту» генеральный директор ГП КС Алексей Остапчук. Особенно хороши коммерческие перспективы у «Экспресс-АМ44», который будет размещен в орбитальной позиции 11° западной долготы: очень выгодная точка над Атлантическим океаном позволяет покрывать кроме России до Урала огромную территорию от Кубы и Восточного побережья США до Ближнего Востока и Северной Африки, включая, конечно, Европу. А 27 транспондеров в разных диапазонах позволяют предоставлять любые спутниковые услуги: передавать телесигнал, голоса, данные и даже осуществлять закрытую правительственную и президентскую связь. Вопрос в том, на какие именно регионы сейчас ориентируют транспондеры. С коммерческой точки зрения наиболее выгодно направление Европа—Ближний Восток. Но ГП КС в первую очередь решает госзадачи. Сейчас активно прорабатывается решение о восстановлении силами российских специалистов телепорта на Кубе в Гран-Карибе (40 км от Гаваны) и строительстве нового в Сантьяго-де-Куба. А значит, именно туда надо будет направлять хотя бы один транспондер. Правда, Алексей Остапчук уверен, что и у телепорта на Кубе имеются коммерческие перспективы. «На Кубе можно собирать трафик со всей Латинской Америки, а потом перегонять его в Европу. Думаю, направление Европа—Латинская Америка будет востребовано», — заявил он «Эксперту».

Другой малый спутник, «Экспресс-МД1», будет размещен в орбитальной позиции 80° восточной долготы — над территорией России и СНГ — и больше ориентирован на внутренние задачи: цифровое ТВ, подвижная президентская и правительственная связь, доступ в интернет в отдаленных уголках страны.

Впрочем, два новых аппарата проблему дефицита спутниковых ресурсов не решат. А в производстве у ГП КС находится всего один спутник — «Экспресс-АМ4». Он будет готов к 2011 году, и точка его нахождения уже определена — все те же 80° восточной долготы, куда направился «Экспресс-МД1» и где уже болтается полуживой «Экспресс-АМ2». А пока ГП КС пошло на беспрецедентный шаг — договорилось с европейским оператором Eutelsat, чтобы он передвинул одни из своих спутников в нашу точку и хоть как-то поддержал вещание. Этот вопрос должен решиться в ближайшее время.

Но он — не самый главный. «Нам надо в этом году обязательно провести конкурсы на шесть новых спутников — на четыре “Экспресса” и два спутника непосредственного телевизионного вещания, которые заменят “Бонум-1” и W4, чей срок эксплуатации истекает», — говорит Алексей Остапчук. Вопрос объявления конкурсов сейчас в ведении регулятора, документы на два «Экспресса» давно готовы, но регулятор пока молчит.
Храм неба

Самое сильное впечатление на новичка, коим является автор этих строк, производит даже не запуск ракеты, а сам Байконур. Уже в аэропорту открывается стандартный вид, преследующий потом тебя повсюду: голая, чуть припорошенная снегом смерзшаяся красная земля и торчащие башни пусковых комплексов. Они возникают на горизонте, приближаются, и ты уже видишь, что их всегда по два — основной и резервный для каждого типа ракет. А ракет конкурирующими советскими КБ было выпущена масса: «Союз», «Энергия», «Зенит», «Протон», «Циклон», «Молния», «Сатана», — и это не весь список. Часть пусковых комплексов уже затоплена, часть не будет использоваться никогда, мы даже видели металлические обломки — результат неудачного запуска какой-то военной ракеты, произошедший много десятилетий назад. Но к каждой площадке до сих пор тянется железная дорога, чтобы подвозить к ней ракету.

Сейчас в тексте должна была бы возникнуть стандартная фраза — остатки былого советского величия. Но это выражение никак не подходит к Байконуру. Потому что это величие вечно. Особенно это чувствуется на Гагаринском старте — месте, откуда была послана первая ракета в космос (это был тайный запуск баллистической военной ракеты Р-7 в мае 1957 года), откуда полетел первый спутник, первая собака Лайка, прожившая в космосе пять часов, Белка, Стрелка, десятки других менее известных животных и откуда наконец 12 апреля 1961 года стартовал Юрий Гагарин. Сначала Королев планировал площадку на 10 запусков, потом на 25, теперь с нее уже стартовали «Союзы» более 500 раз. Причем основные конструкции и механизмы вообще пока не требуют обновления. Около старта скромный монумент, воздвигнутый не именитым скульптором, а по проекту испытателей космодрома Корнилова и Евтеева. На нем надпись: «Здесь гением советского человека начался дерзновенный штурм космоса». И даже слово «советский» в этой фразе совсем не коробит. Потому что оно абсолютно соответствует месту. На Байконуре вообще все очень органично — аскетичная земля и бесконечный космос. Становится понятно, что лишь в такой абсолютно голой степи, где нет ничего, кроме колючек, где даже с пресной водой перебои, можно было реализовать дерзкую идею. Потому что там есть только небо, которое и манит всех до сих пор.

На что больше всего похож Байконур сейчас? Стругацкие, Пелевин, «Бумажный солдат» — все не то. У меня почему-то возникли ассоциации с пекинским Храмом Неба. Маленькое скромное строение почти без внутреннего убранства — а перед ним огромная огороженная пустая площадь. Байконур — это и есть наш, уже не советский, и даже почти не российский, но все равно наш Храм Неба. Площадью 6 тысяч 717 квадратных километров, размером почти в Голландию, с двумя аэропортами и одним городом, из которого люди ездят на работу на дизельном поезде по два часа в одну сторону, с огромным списком жертв и подвигов, с колючей проволокой и военной дисциплиной, вот такой действующий объект космического культа.